(Данный материал был любезно предоставлен организаторами XVIII Международной Атырауской правовой конференции «Инвестиционный климат в Казахстане: Факторы влияния. Ограничения, барьеры, неопределенности, риски. Потенциал»)

Автор: Пискорский Богдан, старший юрист юридической фирмы «Dentons»
Введение

Правительство Казахстана утвердило ряд программных документов, призванных сформировать единое понимание о том, как Казахстаном будут исполняться обязательства по предотвращению прогнозных негативных последствий глобального изменения климата, реальному сокращению выбросов парниковых газов (СО2) и достижению т.н. «углеродной нейтральности», принятые в рамках ратифицированного Казахстаном Парижского соглашения[1].

Так, в Стратегии достижения углеродной нейтральности Республики Казахстан до 2060 года[2] предусмотрено, что стране необходимо вырабатывать к 2025 году не менее 6% всех генерирующих мощностей за счет возобновляемых источников энергии («ВИЭ»), к 2030 году, – не менее 15%, и к 2050 году, — не менее 50%. Одновременно, решено до 31 декабря 2030 года безусловно сократить углеродный баланс страны[3] не менее, чем на 15% по сравнению с 1990 годом[4] и достичь углеродной нейтральности к 2060 году.[5]

Как отмечается в Стратегии, “низкоуглеродная политика будет сопровождаться шагами по обеспечению благоприятного инвестиционного климата. Для этого предусматриваются создание благоприятной законодательной и институциональной среды, поддержка создания и развития необходимой финансовой и физической инфраструктуры «зеленой» экономики. Особое внимание будет уделено работе по постоянному привлечению и поддержке частных инвестиций (в том числе международных) в процесс декарбонизации”.

Правительство прогнозирует инвестиционную потребность для достижения целей Стратегии до 2030 года в размере 10 млрд. долларов США, остальные 600 млрд. долларов США потребуется инвестировать до конца 2060 года.[6]

Текущие механизмы реализации проектов ВИЭ

Ниже мы кратко охарактеризуем имеющиеся в настоящее время правовые механизмы реализации проектов ВИЭ в Казахстане (за исключением инструментов «зеленого» финансирования). Затем, приведем наше видение возможного изменения правового режима регулирования проектов ВИЭ, который позволил бы сделать его более привлекательным для инвесторов (в том числе недропользователей), финансирующих крупные проекты ВИЭ.

1.     Аукцион ВИЭ

Начиная с 2017 года (когда были внесены необходимые законодательные поправки) и до настоящего времени, основным инструментом развития государством проектов ВИЭ является проведение аукционов ВИЭ в реальном времени на электронной площадке КОРЭМ, что гарантирует полную транспарентность процесса в соответствии с лучшими международными практиками. Победитель аукциона получает право продавать электроэнергию единому закупщику по фиксированному тарифу, с возможностью индексации, сроком на 20 лет.

Законодательными актами, регламентирующими вопросы, связанные с развитием сектора ВИЭ, в том числе определяющими базовое регулирование аукционных торгов, являются Закон от 4 июля 2009 года «О поддержке использования возобновляемых источников энергии» и Закон от 9 июля 2004 года «Об электроэнергетике».  Последний, в частности, также более детально определяет механизмы работы всей электроэнергетической отрасли, в том числе принципы функционирования оптового рынка электроэнергии и балансирующего рынка электроэнергии.

Аукционы регулярно проводятся уполномоченным органом, однако они позволяют реализовывать только малые и средние проекты ВИЭ, общей установленной мощностью не более 200 МВт (проекты с таким объемом мощности начали выставлять на аукцион с 2024 года, в предыдущие годы они не превышали 100 МВт). Соответственно, с 2013 года доля вырабатываемой «зеленой» электроэнергии в энергетической системе республики выросла до 6,5%.[7]

Немного статистики, объемы аукционных торгов ВИЭ ежегодно увеличиваются в среднем на 30%. Так, в 2020 году закупаемая посредством аукционов ВИЭ мощность составляла 250 МВт, в 2021 – 300,8 МВт, в 2022 – 690 МВт, в 2023 – 1060 МВт, в 2024 – 1270 МВт. График аукционных торгов также устанавливает планы регулятора по проведению аукционов ВИЭ на предстоящие 3 года. В частности, в 2025 году планируется закупить 1390 МВт, в 2026 году, – 1590 МВт, и в 2027 году, – 1560 МВт. Однако, практика показывает, что фактические объемы электроэнергии, которые реализуются проектами ВИЭ в рамках аукционного механизма, на порядок меньше запланированных, поскольку не все заявленные аукционные торги выявляют победителя, и часть из них признается несостоявшимися.

Таким образом, аукционный механизм до сих пор не обеспечивал необходимого темпа для достижения углеродной нейтральности и, учитывая объемы проводимых сейчас аукционов, не отвечает полностью запросам крупных инвесторов и «зеленых» фондов прямых инвестиций,[8] как правило, проявляющих больший интерес к проектам большей маржинальности и прогнозируемой окупаемости.

2.     Двухсторонний договор купли-продажи электроэнергии (CPPA)

Альтернативным способом реализации проектов ВИЭ является заключение двухстороннего договора купли-продажи электроэнергии (т.н. “corporate power purchase agreement” или “CPPA”). Форма СРРА не утверждена регулятором, в отличие от договоров купли-продажи электроэнергии, заключаемых единым закупщиком с победителями аукционных ВИЭ, для которых утверждена стандартная форма. Это является одним из преимуществ опции СРРА, поскольку предоставляет сторонам свободу при формулировании своих коммерческих договоренностей и гибкость в распределении рисков.

Также отсутствуют законодательные ограничения по определению цены электроэнергии, продаваемой в рамках СРРА (определяется по соглашению сторон), минимального или максимального срока СРРА, количества потребителей.

Тем не менее, на данный момент потенциал CPPA в индустрии ВИЭ не полностью востребован ввиду ряда правовых барьеров, основными из которых можно выделить следующие:

1. Энергопроизводящей организации (ЭПО), генерирующей электроэнергию ВИЭ, и ее потребителю (покупателю), необходимо находиться в одной группе лиц (покупатель должен иметь более 50% долей участия/акций в ЭПО, либо осуществлять в нем функции исполнительного органа);[9]
2. В случае продажи электроэнергии по СРРА ЭПО не вправе участвовать в аукционах ВИЭ;[10]
3. Покупатели обязаны полностью использовать купленную электроэнергию для собственных нужд (т.е. без права перепродажи);
4. Отсутствие правовых мер поддержки СРРА проектов со стороны государства.

Ограничение, указанное в пункте 1 выше, было введено в действие с 1 июля 2023 года, одновременно с поправками, стимулирующими развитие оптового рынка электроэнергии и запуска рынка балансирующей электроэнергии, который до этого функционировал в имитационном режиме (т.е. без реальных финансовых расчетов). До указанных поправок СРРА могли заключаться субъектами, которые не обязательно должны были находиться в одной группе лиц.

Опция СРРА также может использоваться для реализации офсетных проектов, дающих право создавать офсетные единицы (как отдельный от электроэнергии товар) для продажи компаниям, имеющим обязательства по углеродному квотированию (оперирующим установки, генерирующие выбросы в размере от 10 до 20 тысяч тонн СО2 в год в регулируемых секторах экономики).[11] Существенная часть таких компаний являются недропользователями.

Есть ограничения и финансового характера, основное из которых, — высокая стоимость электроэнергии ВИЭ по сравнению с электроэнергией, генерируемой проектами, использующими традиционные виды топлива (например, уголь, мазут или природный газ), которые также могут реализовываться через механизм СРРА.

Таким образом, сейчас опция СРРА в основном используется для генерации электроэнергии ВИЭ для собственных нужд внутри крупных промышленных групп. В качестве примера можно привести Бухтарминскую ГЭС с установленной мощностью 675 МВт, находящуюся под управлением ТОО «Казцинк».

Для развития механизма СРРА, необходимо расширить круг субъектов, которым он будет доступен.

3.     CPPA с энергоснабжающей организацией (“ЭСО”)

Опция покупки электроэнергии напрямую у ЭСО была введена в действие с
1 июля 2024 года. Эта опция обязывает ЭСО покупать электроэнергию по установленному тарифу в приоритетном порядке у гидроэлектростанций (i) с общей установленной мощностью не более 10 МВт, (ii) расположенных в зонах обслуживания ЭСО, (iii) введенных в эксплуатацию до 1 июля 2023 года, и (iv) не заключивших по состоянию на 1 июля 2023 года PPA с единым закупщиком.

Как видно из приведенных выше критериев, данная опция является специфичной и в силу ограничения по мощности (10 МВт) вряд ли заинтересует крупных девелоперов или «зеленые» фонды прямых инвестиций.

4.     Продажа в рамках гибридной группы

С 9 сентября 2024 года[12] доступен еще один вариант реализации купли-продажи электроэнергии для ЭПО, использующих ВИЭ, – в рамках гибридной группы. Для реализации данного механизма требуется соблюдение ряда критериев (i) участники гибридной группы должны быть субъектами оптового рынка электрической энергии,
(ii) с совокупной долей использования ВИЭ при производстве электроэнергии не менее 25%, (iii) располагаться в одном энергоузле (т.е. в пределах одной области), и (iv) быть включены в перечень гибридных групп в соответствии с порядком, утверждаемым уполномоченным органом.

В частности, данная возможность предусмотрена для юридических лиц более двадцати пяти процентов голосующих акций (долей участия в уставном капитале, паев) каждого из которых прямо или косвенно принадлежит одному и тому же лицу, а именно:

• ЭПО, совместно использующих (а) ВИЭ и (b) генерирующие установки с маневренным режимом генерации, которые введены в эксплуатацию не ранее 1 июля 2024 года и присоединены к национальной или региональным электрическим сетям в одной точке подключения;
• потребители гибридной группы; и
• администратор гибридной группы.

Администратор гибридной группы – юридическое лицо, входящее в гибридную группу, покупающее электроэнергию у ЭПО, входящих в гибридную группу, с целью ее последующей продажи потребителям внутри данной гибридной группы и/или на балансирующем рынке электроэнергии.

Строго говоря, данная опция не является полностью «зеленой», т.к. требует использования установок с маневренным режимом генерации (например, использующих газовую генерацию). Тем не менее, с технической точки зрения, она позволяет решить проблему всех генераторов ВИЭ, — нестабильности генерации из-за неблагоприятных погодных условий, и как следствие, появление дисбалансов и возникновение обязанности их компенсировать через механизмы балансирующего рынка электроэнергии (т.е. покупать у других субъектов генерации дополнительные объемы электроэнергии для того, чтобы выполнить заявленный/плановый объем поставки электроэнергии, утверждаемый системным оператором на сутки вперед для всех ЭПО).

Тем не менее, основная сложность состоит в том, что данная опция может быть использована только если проект структурирован строго как предусмотрено в законе. В этой связи, предстоит протестировать на практике, насколько другие инвесторы захотят структурировать свои проекты, используя данную опцию. Мы консультировали по проекту,[13] в связи с которым данная опция и была введена. Речь идет о проекте, реализуемом АО «НК «Казмунайгаз» и ТОО «Arm Wind» (дочки Plentitude, которой владеет ENI) по строительству 250 МВт гибридной электростанции (50 МВт солнечная генерация и 77 МВт ветро-генерация + 118 МВт газовая генерация) в городе Жанаозен, Мангистауская область.

5.     Межправительственное соглашение («МПС»)

Данная опция стала использоваться Правительством Казахстана с 2022 года непосредственно для крупных проектов ВИЭ с планируемой общей установленной мощностью в 1 ГВт. Ранее, Правительство Казахстана не использовало данную опцию для реализации проектов ВИЭ, рассматривая аукционы ВИЭ как единственный механизм, в рамках которого можно получить меры поддержки со стороны государства и долгосрочный контракт на покупку электроэнергии.

На данный момент были заключены 3 МПС с ОАЭ, КСА и Францией, предусматривающие специальный правовой режим для проектов, реализуемых такими девелоперами ВИЭ индустрии как Masdar, AcwaPower, и TotalEren.

В соответствии с Конституцией Республики Казахстан, МПС подлежат ратификации для того, чтобы иметь преимущественную юридическую силу над национальным законодательством Казахстана,[14] поскольку они содержат широкий набор преференций и исключений из национального режима (например, освобождения от получения различных разрешений, которые должны были быть получены при реализации проектов ВИЭ).

Однако, не каждый инвестор может обеспечить поддержку своего правительства для заключения МПС. Мы консультировали по двум различным проектам, в отношении которых Правительство Казахстана было готово заключить МПС, однако, правительство страны инвестора отказалось выступить стороной МПС по причине того, что такая поддержка может быть рассмотрена другими инвесторами этой же юрисдикции как неконкурентное преимущество.

Таким образом, ключевая особенность опции МПС, это исключение либо упрощение прохождения многочисленных процедур для проектов ВИЭ, установленных законодательством Казахстана.  Однако, учитывая вышеуказанную сложность в получении поддержки со стороны правительства страны инвестора, данная опция может быть не доступна для инвесторов из ряда стран.

Предложения по корректировке законодательства Казахстана

На основе вышеуказанного обзора мы хотели бы поделиться нашим видением того, как можно было бы изменить действующее законодательство Казахстана чтобы дать возможность реализовывать крупные проекты ВИЭ на неэксклюзивной (как, например, в случае с МПС) и транспарентной основе.  Предлагаемые нами  изменения предполагаются в уже действующие законы и не влекут создания абсолютно новой регуляторной базы, что существенно упрощает их практическую имплементацию.

1.              Совершенствование концепции реализации проектов ВИЭ в рамках инвестиционных договоров

Предпринимательский кодекс РК предусматривает возможность заключения различных видов инвестиционных договоров и контрактов, в зависимости от размера инвестиций и профиля проектов, которым могут быть предоставлены инвестиционные, налоговые и таможенные преференции и льготы, а также корреспондирующие обязанности инвестора. Для общего понимания, различают несколько видов инвестиционных договоров:

1. Инвестиционный контракт (отсутствуют минимальные требования по объему инвестиций);
2. Инвестиционный приоритетный проект/контракт (для создания новых производств объем инвестиций должен составлять не менее 2 000 000 МРП = ~ USD 15 500 000; для расширения/обновления действующих производств объем инвестиций должен составлять не менее 5 000 000 МРП = ~ USD 38 700 000);
3. Специальный инвестиционный контракт (в случае, если инвестор зарегистрирован как участник специальной экономической зоны[15]);
4. Соглашение об инвестициях с государственным органом, уполномоченным Правительством Казахстана (минимальный объем инвестиций не менее 7 500 000 МРП = ~ USD 58 050 000);
5. Соглашение об инвестиционных обязательствах (минимальный объем инвестиций не менее 75 000 000 МРП = ~ USD 580 500 000).

Проекты ВИЭ, даже относительно небольшой мощности (50 МВт), с точки зрения минимального объема инвестиций, требуемого для финансирования проекта, могут быть квалифицированы как инвестиционные приоритетные проекты. Более крупные проекты ВИЭ могут претендовать на заключение Соглашения об инвестициях и соответствующие меры поддержки. К слову, производство, передача, распределение и продажа электроэнергии потребителю включены Правительством в перечень приоритетных видов деятельности, одобренных для реализации инвестиционных (в том числе инвестиционных приоритетных) проектов.[16]

Каждый вид инвестиционного договора предоставляет юридическим лицам Республики Казахстан определенные инвестиционные и налоговые преференции и содержит ряд ограничений. В целом, инвестиционные договоры могут предусматривать следующие виды льгот (i) возможность получения земельного участка вне аукциона (в качестве государственного натурного гранта), (ii) гарантии стабильности (в случае изменения налогового законодательства или законодательства в сфере привлечения иностранной рабочей силы), (iii) освобождение от уплаты таможенных пошлин и НДС при импорте, (iv) иные виды государственных натурных грантов и ряд других налоговых преференций.

Несмотря на признание видов деятельности, связанных с электричеством в качестве приоритетных, Предпринимательский кодекс и иные законы, регламентирующие индустрию ВИЭ, прямо не устанавливают обязательство государства по заключению долгосрочного offtake контракта на покупку электричества с инвестором (как, например, в опции аукционных торгов). Тем самым, у инвестора отсутствуют гарантии по возврату инвестиций, вложенных в реализацию проекта ВИЭ.

Кроме того, правила включения объекта ВИЭ в план размещения объектов по использованию ВИЭ и в перечень ЭПО, использующих ВИЭ, привязаны к аукционным торгам ВИЭ. Типовая форма договора купли-продажи электрической энергии с государственным единым закупщиком также применяется к аукционам ВИЭ. Также имеется прямой запрет на получение инвестиционных преференций в рамках инвестиционного приоритетного проекта в случаях осуществления инвестиционной деятельности через договор государственно-частного партнерства.[17]

Для полной картины, еще одним минусом опции инвестиционного договора (в частности, для инвестиционного приоритетного контракта) являются ограничения в отношении гарантий стабильности. Так, юридические лица, которые реализуют инвестиционные приоритетные проекты, инвестиционные стратегические проекты (по инвестиционным контрактам, заключенным до 1 января 2015 года), получают гарантию стабильности[18] только при изменении (i) налогового законодательства, и/или (ii) законодательства в сфере привлечения иностранной рабочей силы. [Сказать при выступлении: для инвестиционного соглашения предусмотрена стабильность в течение 25 лет, и при изменении налогового законодательства, а для соглашения об инвестиционных обязательствах – в течение 10 лет]

Вывод. Таким образом, мы предлагаем к мерам инвестиционной поддержки добавить гарантию заключения государством долгосрочного договора купли-продажи электроэнергии, например, для проектов ВИЭ не менее 500 МВт общей установленной мощности, отвечающих определенным критериям, применимым ко всем потенциальным инвесторам (например, требование располагаться в зонах с существенным дефицитом генерации электроэнергии и использовать оборудование казахстанского производства, при наличии, обеспечивать системами накопления электроэнергии или гибридной генерации для балансирования). В этом случае, опция инвестиционного договора может стать эффективным механизмом реализации крупных проектов ВИЭ. Тем самым, это поможет Правительству Казахстана выполнить целевые индикаторы, заложенные в Стратегии в отношении уровня генерации ВИЭ (которые мы комментировали выше).

Безусловно, в целях обеспечения соблюдения балансов интересов государства и инвестора нужно будет проанализировать конкретный пакет мер инвестиционной и налоговой поддержки, который будет доступен в рамках опции крупных проектов ВИЭ. Также, необходимо будет определиться с единым и понятным механизмом формирования тарифов на покупку государством электроэнергии, с учетом опыта, накопленного Правительством Казахстана в ходе переговоров в рамках МПС с Masdar, AcwaPower и TotalEren, либо предусмотреть уже проверенный временем аукционный порядок, при котором победителем будет являться инвестор, предложивший наименьший тариф.

Выше приведены наиболее существенные барьеры, однако есть и иные препятствия, в том числе на подзаконном уровне, которые могут быть проанализированы и скорректированы при подготовке пакета регуляторных изменений.

2.     Государственно-частное партнерство («ГЧП»)

Механизм ГЧП является еще одним инструментом для привлечения государством инвесторов, однако он работает на иных принципах, чем инвестиционные договоры в рамках Предпринимательского кодекса. Так, Закон от 31 октября 2015 года «О государственно-частном партнерстве» («Закон о ГЧП») предусматривает заключение между ответственным государственным органом и инвестором (частным партнером) договора ГЧП, который может предусматривать определенные меры государственной поддержки, в зависимости от вида договора и профиля проекта.

Выделяются два вида ГЧП, институциональное (реализуется компанией ГЧП по договору ГЧП) и контрактное (иные случаи).[19] Контрактное ГЧП может реализовываться, в том числе, посредством заключения следующих договоров
(i) концессия, (ii) доверительное управление государственным имуществом,
(iii) аренда, (iv) лизинг, (v) договор на разработку технологии, изготовление опытного образца, опытно-промышленное испытание и мелкосерийное производство,
(vi) контракт жизненного цикла, (vii) сервисный контракт, и (viii) иные договоры, соответствующие признакам ГЧП.[20]

Очевидно, что далеко не все виды договоров ГЧП могут быть применимы для структурирования проекта ВИЭ. Например, контракт жизненного цикла или сервисный контракт, теоретически, более подходят к «классическим» моделям реализации проектов ВИЭ, исторически сформированным в Казахстане (поскольку проектирование, строительство и эксплуатация объекта генерации ВИЭ всегда находятся в зоне ответственности инвестора).

Закон о ГЧП также предусматривает ряд источников возмещения затрат и получения доходов для инвесторов[21], в числе которых, гарантия потребления государством определенного объема товаров, работ и услуг, произведенных в ходе реализации проекта ГЧП, реализуемая через off-take контракт.[22] Данная гарантия могла бы быть расширена, чтобы распространяться на случаи покупки государством электроэнергии. Сейчас предусмотрен минимальный срок такого потребления (3 года с возможностью продления), для проектов ВИЭ необходимо предусмотреть более длительный срок гарантированной покупки, например 20-25 лет.[23] Другие виды возмещения затрат и получения доходов, по нашему мнению, для инвесторов не потребуются, и они могут быть прямо исключены для проектов ВИЭ, поскольку возврат финансирования может быть обеспечен через согласованный тариф, включающий все капитальные и операционные затраты.

Закон о ГЧП обязывает инвесторов передавать объекты ГЧП в собственность государства только в случае, когда осуществляется компенсация инвестиционных затрат (КИЗ).[24] Учитывая, что при гарантированной покупке электроэнергии государством КИЗы не понадобятся , инвесторы будут иметь возможность сохранять объекты ВИЭ в своей собственности, и привлекать заемное финансирование под реальный залог объекта ВИЭ.

По решению Правительства частного партнера можно определять в упрощенном порядке, а именно на основании прямых переговоров. Для этого проект ВИЭ должен (i) быть уникальным объектом, и (ii) предусматривать трансфер технологий[25] (указанным критериям не дается прямая дефиниция в Законе о ГЧП). Для примера, на данный момент опубликовано одно постановление Правительства Казахстана, которым одобрена реализация проекта ГЧП путём прямых переговоров.[26] Суть проекта заключается в обеспечении питьевой водой населенных пунктов с каскадом гидроэлектростанций.

Выводы. Мы полагаем, что объекты ВИЭ также могут классифицироваться как уникальные объекты (в зависимости от предложенных технических решений) и предусматривать трансфер технологий (например, в случае использования различных конфигураций аккумуляторных систем накопления/BESS или гибридной генерации). Это позволит инвесторам использовать механизм прямых переговоров с Правительством, предусмотренный Законом о ГЧП, а Правительству легально получать такие технологии с тем, чтобы в перспективе самостоятельно реализовывать проекты ВИЭ.

В то же время, опция ГЧП (в текущем ее виде) пока также не может быть применима для реализации проектов ВИЭ, поскольку, как и в случае с опцией инвестиционного договора, отсутствует прямое обязательство долгосрочной покупки электроэнергии государством и механизм тарифообразования, минимально необходимые для инвесторов.

Выше мы отметили только основные положения в Законе о ГЧП, требующие усовершенствования для целей реализации крупных проектов ВИЭ. Кроме этого, имеется ряд менее значительных и процедурных норм, которые мы не комментируем в рамках данного обзора.

Таким образом, мы предлагаем внести ряд поправок в Закон «О поддержке использования ВИЭ», Закон о ГЧП и, возможно, в Закон «Об электроэнергетике», а также ряд подзаконных актов.

Заключение

Мы постарались взглянуть на данную проблематику с позиции практикующих юристов, и больше через призму проблемных вопросов, с которыми сталкиваются наши клиенты и по которым мы консультируем, изначально не преследуя целей «научности» этого обзора.

Предложенные пути решения будут способствовать решению ряда задач, в частности, выполнить предусмотренные в рамках Парижского соглашения индикаторы, перенять передовые практики и технологии в возобновляемой энергетике, наладить локальное промышленное производство оборудования, и повысить компетенции местных специалистов в области ВИЭ. Наконец, крупные инвесторы получат дополнительный инструмент для вложения инвестиций в «зеленые» сферы энергетики с учетом передовых практик и трендов по глобальной борьбе с изменением климата.

---

[1] Принятое сторонами Рамочной конвенции ООН об изменении климата, Париж, 12 декабря 2015 года.

[2] Утверждена Указом Президента от 2 февраля 2023 года № 121 («Стратегия»).

[3] Углеродный баланс – объем фактических выбросов СО2 за минусом объема фактических поглощений СО2.

[4] Пункт 1 статьи 283 Экологического кодекса Республики Казахстан от 2 января 2021 года.

[5] Пункт 3.1 Стратегии.

[6] Пункт 3.2 Стратегии.

[7] https://rfc.kz/ru/press-center/news/163797/

[8] Наиболее крупные из них, это Mirova, Infracapital, Macquarie, Global Infrastructure Partners, IFM Investors, Stonepeak Infrastructure Partners, I Squared Capital, ArcLight Capital, Dalmore Capital, Energy Capital Partners, и другие.

[9] Пункт 3-2 статьи 2 Закона от 4 июля 2009 года «О поддержке использования возобновляемых источников энергии».

[10] Пункт 1 статьи 9 Закона от 4 июля 2009 года «О поддержке использования возобновляемых источников энергии».

[11] Пункт 1 статьи 301 Экологического кодекса Республики Казахстан.

[12] Закон от 8 июля 2014 года «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам теплоэнергетики, электроэнергетики и регулируемых услуг».

[13] https://www.eni.com/en-IT/media/press-release/2024/07/eni-kmg-announce-commencement-construction-250mw-hybrid_power-plant-kazakhstan.html

[14]  Пункт 3 статьи 4 Конституции Республики Казахстан.

[15] Статья 284 Предпринимательского кодекса. Есть и другие основания, например:  под специальным инвестиционным проектом понимается инвестиционный проект, реализованный (реализуемый) юридическим лицом Республики Казахстан, зарегистрированным в качестве участника специальной экономической зоны или владельца свободного склада в соответствии с таможенным законодательством Республики Казахстан, и (или) приобретенный у участника специальной экономической зоны либо реализованный юридическим лицом Республики Казахстан, заключившим соглашение о промышленной сборке моторных транспортных средств.

[16] Пункт 35 раздела 1 и пункт 35 раздела 2 перечня, утвержденного постановлением Правительства от 14 января 2016 года № 13.

[17] Подпункт 7) пункта 5 статьи 286 Предпринимательского кодекса Республики Казахстан.

[18] Пункт 1 статьи 289 Предпринимательского кодекса Республики Казахстан.

[19] Пункт 1 статьи 7 Закона о ГЧП.

[20] Пункт 3 статьи 7 Закона о ГЧП.

[21] Пункт 2 статьи 9 Закона о ГЧП предусматривает следующие источники возмещения (1) реализация товаров, работ и услуг в рамках исполнения договора ГЧП, (2) субсидии от государства в случаях, установленных законодательством Казахстана, (3) компенсация инвестиционных затрат, (4) компенсация операционных затрат, (5) вознаграждение за осуществление управление объектом ГЧП, находящимся в государственной собственности, а также арендная плата за пользование им, и (6) плата за доступность.

[22] Подпункт 6) пункта 2 статьи 27 Закона о ГЧП и пункт 28 приложения 7 к приказу и.о. Министра национальной экономики от 25 ноября 2015 года № 725 «О некоторых вопросах планирования и реализации проектов государственно-частного партнерства».

[23] Пункт 2 статьи 27 Закона о ГЧП.

[24] Пункт 4 статьи 12 Закона о ГЧП.

[25] Статья 44 Закона о ГЧП.

[26] Постановление Правительства Республики Казахстан от 26 июня 2024 года «О проведении прямых переговоров на основании частной инициативы в рамках реализации проекта государственно-частного партнерства».

Следите за свежими материалами, подписывайтесь здесь: Telegram, Instagram, Facebook, YouTube